MissMarta
30.03.2016 в 11:23
Пишет Taho:Пор-Бажин: крепость посреди озера
В республике Тыва, которая находится около границы России и Монголии, на высоте 1300 метров прячется в горах озеро Тере-Холь. В XVII веке Семен Ремезов, знаменитый составитель карт Сибири, обнаружил на острове в центре озера развалины монументальной крепости. О чем и сделал запись в своих бумагах: «Город каменный старой, две стены целы, две развалили, а котора города — того не знаем». Крепость на острове местные жители называют «Пор-Бажин» (в переводе с тувинского языка это означает «глиняный дом»
.
Давайте узнаем про нее подробнее ...
читать дальшеФото 2.
Начнем с того, что изучение уйгурской крепости Пор-Бажин началось уже давно и имеет свою историю. Руины Пор-Бажина стали известны русским географам еще с конца XVII в.: первое упоминание о нем имеется в «Чертежной книге Сибири, составленной тобольским сыном боярским Семеном Ремезовым в 1701 году» (издан в Санкт-Петербурге в 1882 г.). Упоминая остатки городища на острове, расположенном на озере Тере-холь, С.Ремезов не мог и не пытался определить, кем и когда оно было сооружено. В последующем, в 1891 г., городище было обследовано русским этнологом и археологом Д.А. Клеменцом, который снял его план и впервые обратил внимание на его сходство с руинами города Карабалгасуна на р. Орхон в Монголии. Он писал, что строителями Пор-Бажина были «не монголы и не китайцы, и вряд ли кидане или джурджени. Вероятнее всего тот же или родственный народ строителям древнего Каракорума».
Очень долгое время Пор-Бажин не привлекал внимания исследователей в силу своей труднодоступности. Все же археологи иногда ссылались на него и даже, вслед за Д. Клеменцом, высказывали предположение о том, что городище относилось к периоду Уйгурского каганата (744-840 гг.) (например, Г.Сосновский, Л.Потапов). Вывод о принадлежности крепости уйгурам был сделан на основе совпадения топографии развалин Пор-Бажина с крепостью Хара-Балгас (Карабалгасун) на реке Орхон, который уже был идентифицирован со столицей орхонских уйгуров – городом Ордубалыком.
Фото 3.
В 1964 г. более подробное изучение городища было предпринято советским археологом С. И. Вайнштейном, опубликовавшим статью «Древний Пор-Бажин». Кстати, это специальное археологическое исследование не было отмечено ни в одной из книг известного археолога Л.Р. Кызласова, автора «Истории Тувы в средние века» (1969) и «Древней Тувы»(1979). Только в одной из своих ранних статей «Средневековые города Тувы» он упоминает Пор-Бажин как «еще одно, обнесенное глинобитными стенами четырехугольное, городище (очевидно, монастырь), расположенное на юго-восточной окраине Тувы, на острове оз. Тере-Холь».
Между тем, именно С.И. Вайнштейн впервые сделал описание крепости (1952), вслед за Д. Клеменсом обосновал принадлежность крепости уйгурам в статье, опубликованной в газете «Тувинская правда» (25.09.1953). Раскопки Пор-Бажина были начаты им в 1957 г. и продолжены Тувинской экспедицией Института этнологии АН СССР. Датировка и атрибуция крепости были основаны на типологической схожести сохранившихся концевых орнаментированных дисках черепицы. «Известно, что подобные керамические украшения кровли могут служить надежным источником для датировки архитектурных памятников Востока. Ближайшие аналоги большинству концевых дисков кровли дворцов Пор-Бажина имеются в находках С.В. Киселева из Орду-Балыка», — писал С. И. Вайнштейн.
Фото 4.
С.И.Вайнштейном был сделан еще более конкретный вывод о том, что крепость Пор-Бажин с дворцовым комплексом были сооружены по приказу уйгурского кагана Баян-чора во время похода на тюркское племя чиков, населявшее территорию нынешней Тувы. Этот поход, состоявшийся в 750 г., описан в уйгурском рунической надписи в честь Баян-чора.
По описанию С.И. Вайнштейна, остатки крепости Пор-Бажин представляли разрушенные стены, расположенные в виде прямоугольника, состоящего из ориентированных по странам света стен. Высота стен местами доходила до 10 м. В середине восточной стены сохранились остатки ворот с хорошо укрепленными привратными башнями. Внутри крепости археологи также обнаружили следы жилищ и служебных построек, на месте которых в 1957 и 1963 гг. были найдены обломки керамической и каменной посуды, железные гвозди и другие вещи. В центральной части крепости были обнаружены два земляных холма высотой до 2 м, под которыми были основания двух зданий. Из этого описания руин Пор-Бажина очевидно, что уйгурская крепость является главным образом объектом для археологических исследований, в которых могут принять участие и историки архитектуры.
Фото 5.
Предназначение крепости Пор-Бажина остается совсем ясным. Первоначально высказывалась мысль, что городище могло быть монастырем. Но очень скоро ученые отказались от этой мысли. Если опираться на сведения надписи Баян-чора, на основе которой определялась дата сооружения крепости, можно говорить, что крепость строилась как летняя резиденция уйгурского кагана. Вот как рассказывает Баян-чор о своем походе против племени чиков: «Затем, в год Тигра (750 г.) я пошел в поход против чиков. Во втором месяце, в 14-й день, возле (реки) Кем я их разбил. В том же году я приказал учредить ставку Касар Кордан в верховьях в верховьях (реки) [вырезать мои знаки и мои письмена».
С.Кляшторный, которому принадлежит уточнение этих строк, полагал, что упоминаемый здесь Касар Кордан (в Тесинской надписи – Касар Коруг) был западным лагерем и ставкой Элетмиш Бильге кагана. Он идентифицировал Касар Кордан/Касар Коруг с крепостью Пор-Бажин. С. Кляшторный отметил, что «Кордан, тюркское наименование Хотана, оказалось перенесенным на ставку уйгурского кагана в Туве, что свидетельствует о давних связях уйгуров с Восточным Туркестаном». Вместе с тем, нужно отметить, что идентификация Кордан с Хотаном, предлагавшаяся сэром Дж. Клосоном и сэром Г. Бэйли, принимается не всеми учеными.
Фото 6.
С развалинами Пор-Бажина связаны много тувинских легенд. Одна из них связывает крепость с ханом, у которого были большие уши, за что он получил имя Эльчиген-кулак-хан, т.е. Ослиные уши. Хан скрывал свои уши от других и убивал всякого, кто видел их. Только одному брадобрею удалось увидеть их и поведать об этом всем людям. По другому преданию, крепость была построена неким ханом в долине Енисея, где не было еще озера. Озеро образовалось из воды, хлынувшей из колодца, построенного в крепости. Хан, убегая от воды, затопившей окрестности крепости, глядя на долину, удивленно воскликнул по-монгольски «Тери-нур болчи!» (она стала озером!».
Фото 7.
В настоящее время исследователей привлекает другая легенда о том, что Пор-Бажин был дворцом, построенным уйгурским каганом для китайской принцессы. Уйгурский Элетмиш Бильге-каган действительно получил в жены китайскую принцессу Нинго в благодарность за военную помощь, оказанную им Танской династии в подавлении восстания Ань Лушаня (755-762 гг.). Из источников известно, что принцесса Нинго отправилась в уйгурскую ставку в сентябре 758 г., но уже в мае 759 г. скончался уйгурский каган. Танские хроники рассказывают о том, как уйгуры хотели похоронить принцессу вместе с покойным мужем, но, встретив сильное возражение, не только оставили ее в живых. Сразу после смерти кагана, августе-сентябре 759 г., принцесса вернулась в Китай.
В уйгурскую ставку танскую принцессу сопровождала другая представительница императорского дома — Сяо Нинго (Младшая Нинго), дочь одного из китайских принцев. Сяо Нинго осталась у уйгуров и была последовательно женой Баянчора и его сына Бёгю-кагана (759-779 гг.). Во время дворцового переворота в 779 г. двое ее сыновей, рожденных от Бёгю-кагана, были убиты, а сама Сяо Нинго «ушла и жила за пределами (столицы)». Если верно предположение о том, что дворец Пор-Бажин строился в 750-751 гг., он не мог быть построенным для китайской принцессы, которая прибыла в уйгурскую ставку спустя много лет после сооружения Пор-Бажина — в 758 г. и прожила среди уйгуров всего около одного года. Конечно, дворцы и города для принцесс строились уйгурами — среди уйгурских городов в китайских источниках называется, например, «город принцессы» — «Гунчжу чэн» (уйг. «Гунчуй балык». Однако, они располагались гораздо южнее каганской ставки. Таким образом, легенда о том, что уйгурский дворец Пор-Бажин строился для китайской принцессы, не имеет основания. Последнее, впрочем, не исключает, что в его строительстве могли принимать участие китайские мастера.
Фото 8.
Долгое время никто не мог понять, зачем нужно было возводить такое массивное сооружение в практически безлюдной местности — от кого жители крепости там защищались, от медведей, что ли? К версии, что крепость раньше была сторожевым пунктом на Великом Шелковом пути из Китая в Европу, сейчас ученые относятся скептически — самые северные ответвления Шелкового пути проходили примерно на тысячу километров южнее места, где стоит крепость. Никаких военных баз, месторождений золота или продовольственных складов около крепости тоже не было.
Кроме того, ученые долго не могли понять, каким образом древним строителям удалось построить крепость на острове посреди озера. Как доставлялись строительные материалы, где находились мастерские по изготовлению кирпичей, как вообще на небольшом участке суши могли уместиться сотни строителей? Экспедиция 1957-63 гг. не смогла также установить, по какой причине люди, в конце концов, покинули Пор-Бажин.
И лишь комплексные исследования 2007-2008 гг., проведенные под эгидой МЧС России, смогли чуть-чуть приоткрыть тайну этого места. В результате работы был полностью восстановлен облик древнего города, найдено множество предметов, подтверждающих «уйгурский след», и выяснено, почему Пор-Бажин был разрушен
Фото 9.
Итак, что же представлял собой Пор-Бажин? Развалины крепости занимают практически всю площадь острова и представляют собой правильный прямоугольник, ориентированный по сторонам света, с размерами 211 на 158 метров. Высота крепостных стен, даже в полуразрушенном виде, доходит до 10 метров. На восточной стороне сохранились ворота с превратными башнями, на башни ведут остатки въездных пандусов.
Внутри крепостных стен находится целый лабиринт зданий и построек. Вдоль западной, южной и северной стен расположено 26 отсеков, разделенных глинобитными стенами высотою до полутора метров. В каждом из них из кирпича-сырца выстроено помещение размером 7 на 8 метров — в них, видимо, жила дворцовая прислуга, ремесленники и охрана крепости. Посередине же обнаружено два дворцовых здания (хотя одно из них, возможно, было храмом).
Фото 10.
Оба «дворца» помещались на возвышенности из утрамбованных земли и глины. Судя по всему, они были соединены друг с другом 6-метровым крытым переходом. Первое здание имеет размеры 23 на 23 метра, а второе — 15 на 15. Их кровлю поддерживали деревянные колонны. Предполагают, что в большом помещении их было 36, а в маленьком — всего 8. Крыши были покрыты цилиндрической черепицей. Толщина стен во дворцах, по всей видимости, была более метра — что неудивительно, ведь зимы на Кунгуртуге весьма суровы, температура -45°С здесь норма.
Эту толщу глины и кирпича покрывали орнаментальные фрески оранжевого и красного цветов.
Больше всего археологов удивил чрезвычайно тонкий культурный слой городища. В некоторых местах были найдены кости баранов (это опровергло версию местных жителей о том, что Пор-Бажин был буддистским монастырем, поскольку буддийские монахи не едят мясо), несколько женских украшений и кузнечных заготовок — вот и все, что потеряли жители этого города за несколько десятков лет существования крепости. Кроме того, в окрестностях Пор-Бажина было обнаружено всего одно захоронение, а на территории крепости их вообще нет.
Все это наводит на мысль о том, что Пор-Бажин, по всей видимости, был летней резиденцией уйгурских каганов или крупных сановников. Постоянно в этой крепости, судя по всему, никто не жил, люди появлялись там лишь в теплый период. А уж отдыхать уйгурским аристократам на Кунгуртуге было весьма приятно — чистый горный воздух, вокруг обилие диких зверей (хорошая охота), на озере много рыбы, а буквально в пяти минутах езды от крепости расположены целебные сероводородные источники. Не их ли наличие заставило кагана принять решение о постройке «санатория» именно в этом месте?
Фото 11.
Удалось выяснить также, почему крепость вдруг оказалась на острове. Благодаря исследованиям группы геоморфологов и почвоведов из МГУ им. Ломоносова и Института Географии РАН удалось установить, что за всю свою историю существования озеро Тере-Холь несколько раз исчезало практически полностью. Происходило это в результате того, что землетрясения, которые в прошлом достаточно часто происходили в этих местах, время от времени приводили к исчезновению подземных ключей, питающих данный водоем. По-видимому, в один из таких периодов «осушения» Тере-Холь и была построена крепость.
Фото 12.
Об этом также свидетельствует и обнаруженные геологами следы дороги, находящиеся на дне водоема. Но ведь под водой дорог никто не строит, значит, когда ее прокладывали, озера не было. После же, во время очередного землетрясения ключи вновь «открылись» и котловина Тере-Холь вновь наполнилась водой.
Землетрясения, в конце концов, погубили и саму крепость. Почвоведами на острове были обнаружены следы характерных смещений залегания почвенных слоев — такое возникает в результате колебаний земной тверди. По датировкам эти смещения совпадают с возрастом следов пожара крепости, найденного ранее археологами. Но останков погибших от этого стихийного бедствия людей не обнаружено (это опровергло выдвинутую ранее версию о гибели крепости в результате штурма вражескими армиями или при восстании местных жителей).
Фото 13.
Получается, что история разрушения Пор-Бажина несколько противоречит местной тувинской легенде. Согласно ей, однажды из колодца за стенами крепости начал бить фонтан воды (такое бывает при землетрясениях), и каган, испугавшись затопления, спешно покинул Пор-Бажын со всей свитой, чтобы укрыться в горах. А вода прибывала до тех пор, пока не образовалось озеро Тере-Холь.
В реальности, скорее всего, землетрясение разрушило крепость зимой или осенью, когда в ней никого не было (иначе вряд ли бы удалось провести эвакуацию в рекордно короткое время вообще без потерь, кого-нибудь бы точно прихлопнуло). По всей видимости, приехав на следующее лето в «санаторий» и обнаружив на месте его груду развалин, каган не захотел восстанавливать его, поскольку счел данное место опасным для отдыха.
Фото 14.
Хотя, по рассказам местных жителей, каган и его воины до сих пор иногда возвращаются в эти места. По их словам, в темные ночи на острове можно видеть призраков на конях, с оружием и в одеждах VIII века, которые неспешно гарцуют среди развалин. Вполне возможно, что отдых в Пор-Бажине настолько нравился уйгурской знати, что многие ее представители даже после смерти не продолжают посещать этот замечательный «дом отдыха»…
Следует сказать, что кроме Пор-Бажина, на территории Тувы учеными обнаружены и изучены остатки многих других уйгурских городищ. Л.Р. Кызласов в 1969 г. описал пятнадцать уйгурских городищ и один наблюдательный опорный пункт. Все городища представляли собой четырехугольники, окруженные глинобитными или кирпичными стенами, снаружи имевшими наполненные водой рвы. Размер внутренней площади городищ варьировал от 0.6 до 5 гектаров. Все пятнадцать городищ были расположены цепочкой в долине реки Хемчик. Самыми большими из них были Эльдег-Кежиг (12,5 га) на р. Барлык и Бажин-Алак (18, 2 га) на реке Чадан. Наиболее подробно Л.Р.Кызласовым была изучена группа из 5 городищ, находящихся в районе г. Шагонар (Шагонарские городища). Расположение городищ и их особенности свидетельствовали об их оборонительном предназначении, хотя со временем они становились центрами земледелия и ремесленничества. Городища на территории Тувы создавались как цепь фортификационных сооружений для отражения неприятельского нападения с севера, ставшего особенно актуальным в начале 9 века в связи с усилением енисейских кыргызов. Как известно, именно в последние десятилетия существования Уйгурского каганата начинаются многолетние уйгуро-кыргызские войны, которые в 840 г. завершаются ликвидацией уйгурского господства в степи.
Фото 15.
Изучение уйгурских городищ в Туве показывает, что градостроительство в Уйгурском каганате развивалось под большим влиянием среднеазиатско-восточнотуркестанской (иранской) традиции. Общеизвестна роль согдийцев в обществе тюрок и уйгуров, а в уйгурском памятнике особо отмечается привлечение согдийцев и китайцев на строительство города Бай-балыка. Влияние среднеазиатской градостроительной традиции можно видеть и на планировке и остатках уйгурской крепости Пор-Бажин.
В чем же заключается значение Пор-Бажина для истории? Как можно видеть из вышесказанного, Пор-Бажин является не единственным памятником уйгурской эпохи на территории Тувы. Здесь обнаружено большое число других городищ, сооруженных уйгурами. Отличие же Пор-Бажина его от других подобных памятников заключается 1) в том, что это пока единственная крепость в Южной Сибири, сооруженная в период установления уйгурского господства в Центральной Азии и расширения границ уйгурской империи, в то время как все остальные аналогичные сооружения относятся к началу 9 в., и 2) она не являлась фортификационным сооружением, предназначенным для отражения вражеского нападения.
Именно в правление уйгурского Элетмиш-Бильге кагана/Баян-чора (747-759 гг.) совершаются серии завоевательных походов, в ходе которых уйгуры устанавливают свою власть на обширной территории Внутренней Азии. Об уйгурских походах этого времени повествуется в двух надписях, созданных в честь Элетмиш Бильге-кагана – Терхинской надписи (ок.753 г.) и надписи Баянчора (Моюнчура), известном как Селенгинский камень (759-760 гг.). Эти надписи являются не только источником информации о героических деяниях уйгурского кагана, но и сами представляют ценность как памятники материальной культуры уйгуров. К таким памятникам культуры, близким к надписям по времени, относится и уйгурская крепость Пор-Бажин.
Фото 16.
Проект по изучению Пор-Бажына показывает большую заинтересованность российского правительства и тувинских властей в изучении уйгурских древностей. Интерес этот носит не только академический характер. Дело в том, что уйгурский период оставил свои следы в истории Тувы: до сих пор среди тувинцев есть род «уйгур» (ондар-уйгур), считающийся потомками древних уйгуров, оставшихся на территории Тувы. Еще в 1889 г. известный тюрколог и этнограф Н.Ф. Катанов записал тувинское предание, согласно которому «уйгуры жили прежде по р. Бом-кемчику и Улу-кему» и зафиксировал тувинский род «уйгур», живший на р. Хемчик. Очевидно, что древние уйгуры, оставшиеся на территории Южной Сибири, принимали участие в формировании современного тувинского народа. В этой связи Пор-Бажин является одной из ярких страниц исторического прошлого Тувы, связанной с могуществом Уйгурской империи, северной периферией которой была ее территория.
Фото 17.
Этническая связь тувинцев и древних уйгуров связана с вопросом об отношении древних и современных народов. Все крупные племенные союзы, существовавшие в прошлом в Центральной Азии, такие как огузы, кыпчаки, карлуки, древние уйгуры, принимали участие в формировании не одного, а многих современных народов. Например, огузы, с одной стороны, составили основу формирования современных турков, туркмен, азербайджанцев, но вместе с тем огузские элементы обнаруживаются в составе многих других современных этносов, в том числе узбеков. Точно таким же образом, «осколки» древних уйгуров можно найти во многих современных этносах. Древние уйгуры участвовали в формировании современных уйгуров Восточного Туркестана и желтых уйгуров Ганьсу, но в то же время родовое подразделение «уйгур» можно найти в составе многих тюркских народов, в том числе тувинцев.
Фото 18.
Фото 19.
Фото 20.
Фото 21.
Фото 22.
Фото 23.
Фото 24.
Фото 25.
Фото 26.
Фото 27.
Фото 28.
Фото 29.
Фото 30.
Фото 31.
Фото 32.
Фото 33.
(c)
URL записиВ республике Тыва, которая находится около границы России и Монголии, на высоте 1300 метров прячется в горах озеро Тере-Холь. В XVII веке Семен Ремезов, знаменитый составитель карт Сибири, обнаружил на острове в центре озера развалины монументальной крепости. О чем и сделал запись в своих бумагах: «Город каменный старой, две стены целы, две развалили, а котора города — того не знаем». Крепость на острове местные жители называют «Пор-Бажин» (в переводе с тувинского языка это означает «глиняный дом»
.Давайте узнаем про нее подробнее ...
читать дальшеФото 2.
Начнем с того, что изучение уйгурской крепости Пор-Бажин началось уже давно и имеет свою историю. Руины Пор-Бажина стали известны русским географам еще с конца XVII в.: первое упоминание о нем имеется в «Чертежной книге Сибири, составленной тобольским сыном боярским Семеном Ремезовым в 1701 году» (издан в Санкт-Петербурге в 1882 г.). Упоминая остатки городища на острове, расположенном на озере Тере-холь, С.Ремезов не мог и не пытался определить, кем и когда оно было сооружено. В последующем, в 1891 г., городище было обследовано русским этнологом и археологом Д.А. Клеменцом, который снял его план и впервые обратил внимание на его сходство с руинами города Карабалгасуна на р. Орхон в Монголии. Он писал, что строителями Пор-Бажина были «не монголы и не китайцы, и вряд ли кидане или джурджени. Вероятнее всего тот же или родственный народ строителям древнего Каракорума».
Очень долгое время Пор-Бажин не привлекал внимания исследователей в силу своей труднодоступности. Все же археологи иногда ссылались на него и даже, вслед за Д. Клеменцом, высказывали предположение о том, что городище относилось к периоду Уйгурского каганата (744-840 гг.) (например, Г.Сосновский, Л.Потапов). Вывод о принадлежности крепости уйгурам был сделан на основе совпадения топографии развалин Пор-Бажина с крепостью Хара-Балгас (Карабалгасун) на реке Орхон, который уже был идентифицирован со столицей орхонских уйгуров – городом Ордубалыком.
Фото 3.
В 1964 г. более подробное изучение городища было предпринято советским археологом С. И. Вайнштейном, опубликовавшим статью «Древний Пор-Бажин». Кстати, это специальное археологическое исследование не было отмечено ни в одной из книг известного археолога Л.Р. Кызласова, автора «Истории Тувы в средние века» (1969) и «Древней Тувы»(1979). Только в одной из своих ранних статей «Средневековые города Тувы» он упоминает Пор-Бажин как «еще одно, обнесенное глинобитными стенами четырехугольное, городище (очевидно, монастырь), расположенное на юго-восточной окраине Тувы, на острове оз. Тере-Холь».
Между тем, именно С.И. Вайнштейн впервые сделал описание крепости (1952), вслед за Д. Клеменсом обосновал принадлежность крепости уйгурам в статье, опубликованной в газете «Тувинская правда» (25.09.1953). Раскопки Пор-Бажина были начаты им в 1957 г. и продолжены Тувинской экспедицией Института этнологии АН СССР. Датировка и атрибуция крепости были основаны на типологической схожести сохранившихся концевых орнаментированных дисках черепицы. «Известно, что подобные керамические украшения кровли могут служить надежным источником для датировки архитектурных памятников Востока. Ближайшие аналоги большинству концевых дисков кровли дворцов Пор-Бажина имеются в находках С.В. Киселева из Орду-Балыка», — писал С. И. Вайнштейн.
Фото 4.
С.И.Вайнштейном был сделан еще более конкретный вывод о том, что крепость Пор-Бажин с дворцовым комплексом были сооружены по приказу уйгурского кагана Баян-чора во время похода на тюркское племя чиков, населявшее территорию нынешней Тувы. Этот поход, состоявшийся в 750 г., описан в уйгурском рунической надписи в честь Баян-чора.
По описанию С.И. Вайнштейна, остатки крепости Пор-Бажин представляли разрушенные стены, расположенные в виде прямоугольника, состоящего из ориентированных по странам света стен. Высота стен местами доходила до 10 м. В середине восточной стены сохранились остатки ворот с хорошо укрепленными привратными башнями. Внутри крепости археологи также обнаружили следы жилищ и служебных построек, на месте которых в 1957 и 1963 гг. были найдены обломки керамической и каменной посуды, железные гвозди и другие вещи. В центральной части крепости были обнаружены два земляных холма высотой до 2 м, под которыми были основания двух зданий. Из этого описания руин Пор-Бажина очевидно, что уйгурская крепость является главным образом объектом для археологических исследований, в которых могут принять участие и историки архитектуры.
Фото 5.
Предназначение крепости Пор-Бажина остается совсем ясным. Первоначально высказывалась мысль, что городище могло быть монастырем. Но очень скоро ученые отказались от этой мысли. Если опираться на сведения надписи Баян-чора, на основе которой определялась дата сооружения крепости, можно говорить, что крепость строилась как летняя резиденция уйгурского кагана. Вот как рассказывает Баян-чор о своем походе против племени чиков: «Затем, в год Тигра (750 г.) я пошел в поход против чиков. Во втором месяце, в 14-й день, возле (реки) Кем я их разбил. В том же году я приказал учредить ставку Касар Кордан в верховьях в верховьях (реки) [вырезать мои знаки и мои письмена».
С.Кляшторный, которому принадлежит уточнение этих строк, полагал, что упоминаемый здесь Касар Кордан (в Тесинской надписи – Касар Коруг) был западным лагерем и ставкой Элетмиш Бильге кагана. Он идентифицировал Касар Кордан/Касар Коруг с крепостью Пор-Бажин. С. Кляшторный отметил, что «Кордан, тюркское наименование Хотана, оказалось перенесенным на ставку уйгурского кагана в Туве, что свидетельствует о давних связях уйгуров с Восточным Туркестаном». Вместе с тем, нужно отметить, что идентификация Кордан с Хотаном, предлагавшаяся сэром Дж. Клосоном и сэром Г. Бэйли, принимается не всеми учеными.
Фото 6.
С развалинами Пор-Бажина связаны много тувинских легенд. Одна из них связывает крепость с ханом, у которого были большие уши, за что он получил имя Эльчиген-кулак-хан, т.е. Ослиные уши. Хан скрывал свои уши от других и убивал всякого, кто видел их. Только одному брадобрею удалось увидеть их и поведать об этом всем людям. По другому преданию, крепость была построена неким ханом в долине Енисея, где не было еще озера. Озеро образовалось из воды, хлынувшей из колодца, построенного в крепости. Хан, убегая от воды, затопившей окрестности крепости, глядя на долину, удивленно воскликнул по-монгольски «Тери-нур болчи!» (она стала озером!».
Фото 7.
В настоящее время исследователей привлекает другая легенда о том, что Пор-Бажин был дворцом, построенным уйгурским каганом для китайской принцессы. Уйгурский Элетмиш Бильге-каган действительно получил в жены китайскую принцессу Нинго в благодарность за военную помощь, оказанную им Танской династии в подавлении восстания Ань Лушаня (755-762 гг.). Из источников известно, что принцесса Нинго отправилась в уйгурскую ставку в сентябре 758 г., но уже в мае 759 г. скончался уйгурский каган. Танские хроники рассказывают о том, как уйгуры хотели похоронить принцессу вместе с покойным мужем, но, встретив сильное возражение, не только оставили ее в живых. Сразу после смерти кагана, августе-сентябре 759 г., принцесса вернулась в Китай.
В уйгурскую ставку танскую принцессу сопровождала другая представительница императорского дома — Сяо Нинго (Младшая Нинго), дочь одного из китайских принцев. Сяо Нинго осталась у уйгуров и была последовательно женой Баянчора и его сына Бёгю-кагана (759-779 гг.). Во время дворцового переворота в 779 г. двое ее сыновей, рожденных от Бёгю-кагана, были убиты, а сама Сяо Нинго «ушла и жила за пределами (столицы)». Если верно предположение о том, что дворец Пор-Бажин строился в 750-751 гг., он не мог быть построенным для китайской принцессы, которая прибыла в уйгурскую ставку спустя много лет после сооружения Пор-Бажина — в 758 г. и прожила среди уйгуров всего около одного года. Конечно, дворцы и города для принцесс строились уйгурами — среди уйгурских городов в китайских источниках называется, например, «город принцессы» — «Гунчжу чэн» (уйг. «Гунчуй балык»
. Однако, они располагались гораздо южнее каганской ставки. Таким образом, легенда о том, что уйгурский дворец Пор-Бажин строился для китайской принцессы, не имеет основания. Последнее, впрочем, не исключает, что в его строительстве могли принимать участие китайские мастера.Фото 8.
Долгое время никто не мог понять, зачем нужно было возводить такое массивное сооружение в практически безлюдной местности — от кого жители крепости там защищались, от медведей, что ли? К версии, что крепость раньше была сторожевым пунктом на Великом Шелковом пути из Китая в Европу, сейчас ученые относятся скептически — самые северные ответвления Шелкового пути проходили примерно на тысячу километров южнее места, где стоит крепость. Никаких военных баз, месторождений золота или продовольственных складов около крепости тоже не было.
Кроме того, ученые долго не могли понять, каким образом древним строителям удалось построить крепость на острове посреди озера. Как доставлялись строительные материалы, где находились мастерские по изготовлению кирпичей, как вообще на небольшом участке суши могли уместиться сотни строителей? Экспедиция 1957-63 гг. не смогла также установить, по какой причине люди, в конце концов, покинули Пор-Бажин.
И лишь комплексные исследования 2007-2008 гг., проведенные под эгидой МЧС России, смогли чуть-чуть приоткрыть тайну этого места. В результате работы был полностью восстановлен облик древнего города, найдено множество предметов, подтверждающих «уйгурский след», и выяснено, почему Пор-Бажин был разрушен
Фото 9.
Итак, что же представлял собой Пор-Бажин? Развалины крепости занимают практически всю площадь острова и представляют собой правильный прямоугольник, ориентированный по сторонам света, с размерами 211 на 158 метров. Высота крепостных стен, даже в полуразрушенном виде, доходит до 10 метров. На восточной стороне сохранились ворота с превратными башнями, на башни ведут остатки въездных пандусов.
Внутри крепостных стен находится целый лабиринт зданий и построек. Вдоль западной, южной и северной стен расположено 26 отсеков, разделенных глинобитными стенами высотою до полутора метров. В каждом из них из кирпича-сырца выстроено помещение размером 7 на 8 метров — в них, видимо, жила дворцовая прислуга, ремесленники и охрана крепости. Посередине же обнаружено два дворцовых здания (хотя одно из них, возможно, было храмом).
Фото 10.
Оба «дворца» помещались на возвышенности из утрамбованных земли и глины. Судя по всему, они были соединены друг с другом 6-метровым крытым переходом. Первое здание имеет размеры 23 на 23 метра, а второе — 15 на 15. Их кровлю поддерживали деревянные колонны. Предполагают, что в большом помещении их было 36, а в маленьком — всего 8. Крыши были покрыты цилиндрической черепицей. Толщина стен во дворцах, по всей видимости, была более метра — что неудивительно, ведь зимы на Кунгуртуге весьма суровы, температура -45°С здесь норма.
Эту толщу глины и кирпича покрывали орнаментальные фрески оранжевого и красного цветов.
Больше всего археологов удивил чрезвычайно тонкий культурный слой городища. В некоторых местах были найдены кости баранов (это опровергло версию местных жителей о том, что Пор-Бажин был буддистским монастырем, поскольку буддийские монахи не едят мясо), несколько женских украшений и кузнечных заготовок — вот и все, что потеряли жители этого города за несколько десятков лет существования крепости. Кроме того, в окрестностях Пор-Бажина было обнаружено всего одно захоронение, а на территории крепости их вообще нет.
Все это наводит на мысль о том, что Пор-Бажин, по всей видимости, был летней резиденцией уйгурских каганов или крупных сановников. Постоянно в этой крепости, судя по всему, никто не жил, люди появлялись там лишь в теплый период. А уж отдыхать уйгурским аристократам на Кунгуртуге было весьма приятно — чистый горный воздух, вокруг обилие диких зверей (хорошая охота), на озере много рыбы, а буквально в пяти минутах езды от крепости расположены целебные сероводородные источники. Не их ли наличие заставило кагана принять решение о постройке «санатория» именно в этом месте?
Фото 11.
Удалось выяснить также, почему крепость вдруг оказалась на острове. Благодаря исследованиям группы геоморфологов и почвоведов из МГУ им. Ломоносова и Института Географии РАН удалось установить, что за всю свою историю существования озеро Тере-Холь несколько раз исчезало практически полностью. Происходило это в результате того, что землетрясения, которые в прошлом достаточно часто происходили в этих местах, время от времени приводили к исчезновению подземных ключей, питающих данный водоем. По-видимому, в один из таких периодов «осушения» Тере-Холь и была построена крепость.
Фото 12.
Об этом также свидетельствует и обнаруженные геологами следы дороги, находящиеся на дне водоема. Но ведь под водой дорог никто не строит, значит, когда ее прокладывали, озера не было. После же, во время очередного землетрясения ключи вновь «открылись» и котловина Тере-Холь вновь наполнилась водой.
Землетрясения, в конце концов, погубили и саму крепость. Почвоведами на острове были обнаружены следы характерных смещений залегания почвенных слоев — такое возникает в результате колебаний земной тверди. По датировкам эти смещения совпадают с возрастом следов пожара крепости, найденного ранее археологами. Но останков погибших от этого стихийного бедствия людей не обнаружено (это опровергло выдвинутую ранее версию о гибели крепости в результате штурма вражескими армиями или при восстании местных жителей).
Фото 13.
Получается, что история разрушения Пор-Бажина несколько противоречит местной тувинской легенде. Согласно ей, однажды из колодца за стенами крепости начал бить фонтан воды (такое бывает при землетрясениях), и каган, испугавшись затопления, спешно покинул Пор-Бажын со всей свитой, чтобы укрыться в горах. А вода прибывала до тех пор, пока не образовалось озеро Тере-Холь.
В реальности, скорее всего, землетрясение разрушило крепость зимой или осенью, когда в ней никого не было (иначе вряд ли бы удалось провести эвакуацию в рекордно короткое время вообще без потерь, кого-нибудь бы точно прихлопнуло). По всей видимости, приехав на следующее лето в «санаторий» и обнаружив на месте его груду развалин, каган не захотел восстанавливать его, поскольку счел данное место опасным для отдыха.
Фото 14.
Хотя, по рассказам местных жителей, каган и его воины до сих пор иногда возвращаются в эти места. По их словам, в темные ночи на острове можно видеть призраков на конях, с оружием и в одеждах VIII века, которые неспешно гарцуют среди развалин. Вполне возможно, что отдых в Пор-Бажине настолько нравился уйгурской знати, что многие ее представители даже после смерти не продолжают посещать этот замечательный «дом отдыха»…
Следует сказать, что кроме Пор-Бажина, на территории Тувы учеными обнаружены и изучены остатки многих других уйгурских городищ. Л.Р. Кызласов в 1969 г. описал пятнадцать уйгурских городищ и один наблюдательный опорный пункт. Все городища представляли собой четырехугольники, окруженные глинобитными или кирпичными стенами, снаружи имевшими наполненные водой рвы. Размер внутренней площади городищ варьировал от 0.6 до 5 гектаров. Все пятнадцать городищ были расположены цепочкой в долине реки Хемчик. Самыми большими из них были Эльдег-Кежиг (12,5 га) на р. Барлык и Бажин-Алак (18, 2 га) на реке Чадан. Наиболее подробно Л.Р.Кызласовым была изучена группа из 5 городищ, находящихся в районе г. Шагонар (Шагонарские городища). Расположение городищ и их особенности свидетельствовали об их оборонительном предназначении, хотя со временем они становились центрами земледелия и ремесленничества. Городища на территории Тувы создавались как цепь фортификационных сооружений для отражения неприятельского нападения с севера, ставшего особенно актуальным в начале 9 века в связи с усилением енисейских кыргызов. Как известно, именно в последние десятилетия существования Уйгурского каганата начинаются многолетние уйгуро-кыргызские войны, которые в 840 г. завершаются ликвидацией уйгурского господства в степи.
Фото 15.
Изучение уйгурских городищ в Туве показывает, что градостроительство в Уйгурском каганате развивалось под большим влиянием среднеазиатско-восточнотуркестанской (иранской) традиции. Общеизвестна роль согдийцев в обществе тюрок и уйгуров, а в уйгурском памятнике особо отмечается привлечение согдийцев и китайцев на строительство города Бай-балыка. Влияние среднеазиатской градостроительной традиции можно видеть и на планировке и остатках уйгурской крепости Пор-Бажин.
В чем же заключается значение Пор-Бажина для истории? Как можно видеть из вышесказанного, Пор-Бажин является не единственным памятником уйгурской эпохи на территории Тувы. Здесь обнаружено большое число других городищ, сооруженных уйгурами. Отличие же Пор-Бажина его от других подобных памятников заключается 1) в том, что это пока единственная крепость в Южной Сибири, сооруженная в период установления уйгурского господства в Центральной Азии и расширения границ уйгурской империи, в то время как все остальные аналогичные сооружения относятся к началу 9 в., и 2) она не являлась фортификационным сооружением, предназначенным для отражения вражеского нападения.
Именно в правление уйгурского Элетмиш-Бильге кагана/Баян-чора (747-759 гг.) совершаются серии завоевательных походов, в ходе которых уйгуры устанавливают свою власть на обширной территории Внутренней Азии. Об уйгурских походах этого времени повествуется в двух надписях, созданных в честь Элетмиш Бильге-кагана – Терхинской надписи (ок.753 г.) и надписи Баянчора (Моюнчура), известном как Селенгинский камень (759-760 гг.). Эти надписи являются не только источником информации о героических деяниях уйгурского кагана, но и сами представляют ценность как памятники материальной культуры уйгуров. К таким памятникам культуры, близким к надписям по времени, относится и уйгурская крепость Пор-Бажин.
Фото 16.
Проект по изучению Пор-Бажына показывает большую заинтересованность российского правительства и тувинских властей в изучении уйгурских древностей. Интерес этот носит не только академический характер. Дело в том, что уйгурский период оставил свои следы в истории Тувы: до сих пор среди тувинцев есть род «уйгур» (ондар-уйгур), считающийся потомками древних уйгуров, оставшихся на территории Тувы. Еще в 1889 г. известный тюрколог и этнограф Н.Ф. Катанов записал тувинское предание, согласно которому «уйгуры жили прежде по р. Бом-кемчику и Улу-кему» и зафиксировал тувинский род «уйгур», живший на р. Хемчик. Очевидно, что древние уйгуры, оставшиеся на территории Южной Сибири, принимали участие в формировании современного тувинского народа. В этой связи Пор-Бажин является одной из ярких страниц исторического прошлого Тувы, связанной с могуществом Уйгурской империи, северной периферией которой была ее территория.
Фото 17.
Этническая связь тувинцев и древних уйгуров связана с вопросом об отношении древних и современных народов. Все крупные племенные союзы, существовавшие в прошлом в Центральной Азии, такие как огузы, кыпчаки, карлуки, древние уйгуры, принимали участие в формировании не одного, а многих современных народов. Например, огузы, с одной стороны, составили основу формирования современных турков, туркмен, азербайджанцев, но вместе с тем огузские элементы обнаруживаются в составе многих других современных этносов, в том числе узбеков. Точно таким же образом, «осколки» древних уйгуров можно найти во многих современных этносах. Древние уйгуры участвовали в формировании современных уйгуров Восточного Туркестана и желтых уйгуров Ганьсу, но в то же время родовое подразделение «уйгур» можно найти в составе многих тюркских народов, в том числе тувинцев.
Фото 18.
Фото 19.
Фото 20.
Фото 21.
Фото 22.
Фото 23.
Фото 24.
Фото 25.
Фото 26.
Фото 27.
Фото 28.
Фото 29.
Фото 30.
Фото 31.
Фото 32.
Фото 33.
(c)
@темы: разное
да? Я думала, что он давно уже прошел...
